Что позволено быку. О власти лицемеров и очередных запретах для населения

Просыпаются каждое утро с щемящей болью в груди за народ и острым чувством собственного несовершенства. Звонят помощникам – мол, какой там законопроект на подходе? О запрете курения в общепите? Чудесно! Подать его сюда!

Садятся в служебные машины и мчатся в парламент, читают его друг дружке взахлеб в курилках, умиляются строгой лаконичности формулировок, дописывают нолики в суммы предполагаемых штрафов для тех, кто все же рискнет дать болезному народу отдохнуть с папиросой в баре. Хором голосуют, в единодушном порыве стремясь оградить маленького человека от наследия Петра Первого. И с чувством выполненного долга снова спешат на перекур.

В комнатах отдыха, избавленных от пепельниц услужливым персоналом, тушат бычки в стаканы, горделиво подмигивают друг другу – вон мы, какие прогрессивные – и опять же в зал заседаний. Человек ведь слаб,  спасать его надо. От самого себя.

А что вы улыбаетесь? Это ведь и правда все так происходит! Как же может быть иначе?! Они ведь народные избранники – сиречь избранные из числа плебса. Которому курить нонеча низзя, а вот самим радетелям – можно и нужно. Никотин успокаивает нервы. А нервы надо беречь – с таким то народом!

И все теперь у народа будет хорошо. Точнее плохо – думает сам народ, но это ему просто так кажется. На улице ему пить запретили – только в барах. Теперь запретили курить в барах, оставив лазейку в виде уличных площадок. Заживем теперь! Хит-парады по посещаемости отныне бьют дверные проемы – узкое пограничье между дозволенными удовольствиями. Нейтральная зона между двумя штрафами.

Я не человеконенавистник, не ханжа и не растлитель общественных нравов. Более того – при всем моем многолетнем стаже курильщика я лояльно отношусь ко всей этой тактике вытеснения курильщиков в гетто. У меня нет протеста против газовых камер в аэропортах и высоких акцизов на табак. Я знаю, что моя вредная привычка – слабость, которая не несет организму ничего хорошего. Не талдычу благоглупости про то, что вред курения не доказан и не потчую себя рассказами про то, как кто-то курил до 80-ти, а умер совсем не от этого.

Мне нравится идея разукрасить сигаретные пачки пугающими надписями. Мне по душе изобретательность австралийцев, продающих разные сигаретные бренды в одинаково безликих упаковках с гнилыми зубами на обложке. Я не вижу ничего страшного в высоких штрафах за курение в неустановленных местах. Мне даже неважно, что с точки зрения привычки курить я принадлежу к большинству, которому диктует свою волю меньшинство. Я согласен. Лоялен. Терпелив. И, хочется верить, — ответственен.

Только у меня есть одно маленькое замечание. Я очень не люблю лицемеров.

Уж если 450 людей, получающих самые высокие в стране зарплаты в сфере госуправления, решают освещать народу путь во тьме вынутыми из лацканов пиджаков депутатскими значками, то пусть делают это до конца. Пусть не курят в помещениях Верховной рады, обходящейся стране в пять раз дороже, чем финансирование всей фундаментальной науки. Мне тошно видеть фото прокуренных комнат отдыха в парламенте, с 16-го декабря якобы "свободного от табачного дыма". И мне абсолютно неважно, сколько наград и ученых степеней у очередного "избранного", рыщущего взглядом по комнате отдыха в поисках немыслимой там более пепельницы. Спрячь в карман свою пачку, гаденыш. Или плати штраф.

Ты же сам проголосовал за штрафы от $125 до $1250 за нарушение закона! Ты же сам объявил девиантным наш общий метод расслабления. Это же ты нажал на кнопку "за" в зале пленарных заседаний. Так что ж ты шмалишь, сволочь?!

Потому что вся и без того хрупкая иллюзия временного консенсуса верхов и низов во имя некурящего будущего разлетается на тысячу мелких осколков с каждой новой фотографией, бравурно размещенной в фэйсбуке человеком больших возможностей и аппетитов. Потому что нет никакого консенсуса. Вы запрещаете курить не стране. Вы запрещаете курить нам. И даже в этой мелочи сквозит все ваше отношение ко мне.

Главный кайф во все времена – это полномочие нарушить закон. Обойти правила, которые якобы для всех. Выбиться из общего ранжира, подчеркнув собственное право на неформатность. Все по Оруэллу – привилегия нарушить правило дарит иллюзию силы одному и унизительное чувство слабости остальным.

Мы не всегда успеваем замечать ваши технологии распила. Вы умело прячете их под информационными светошумовыми гранатами, стравливая языки, интерпретации прошлого и картинки будущего. Мы иной раз не успеваем разбираться в нагромождении юридической казуистики, прикрывающей очередной переход коллективных благ в разряд частных. Но сейчас вы прокололись. На такой вот мелочи. Потому что курят в стране повсюду. И ваше демонстративное презрение к нам теперь не осталось незамеченным.

Я знаю, на что вы надеетесь. Весь ваш расчет на нашу традиционную привычку прощать. Умение махнуть рукой. Обнулить. Простить. Забыть. Понять. Черта с два! Вы воспитали во мне удивительное качество, которого раньше я за собой не замечал. Оно называется "злопамятность". И, в отличие от вас, у меня нет иллюзии собственной исключительности. Я обычный. Точно такой же, как все. А это значит, что злопамятных у нас в стране с каждым днем становится все больше.

И это меня чрезвычайно радует.