Я - не я, и хата не моя. Украина как страна победившего притворства

Суеверные язычники и атеисты представляют христиан, которыми они не являются. Наконец, все народонаселение этой страны представляет нацию, которой оно не является.

Украинская склонность к притворству иногда поражает, но при этом все же не является особенно оригинальной. Такая черта вообще присуща "вечно примитивным" народам, которые Брейссиг назвал "народами вечного рассвета".

Испанец Ортега-и-Гассет критически писал о испанцах много десятилетий назад, но перечитывая его сегодня, трудно отделаться от впечатления, что он описывал современную Украину: "Легкомыслие несовершеннолетних наций - действительно жалкое зрелище .... Теперь народы-массы решили, что уже отжила и система норм, которую мы называем европейской цивилизацией; но так как они могут создать новую, они не знают, что делать и, чтобы скоротать время, подымают бучу".

Однако это "поднятие бучи" не является хаотическим или спонтанным - оно базируется минимум на трех китах: школе притворства, политике притворства и всенародном праздновании притворства.

Школа притворства

Дети украинцев учатся искусству притворства еще со школьного возраста. Последний из примеров - инцидент в одной украиноязычной школе в Киеве. Отец одного из учеников младших классов возмущался при других детях и взрослых, что некоторые одноклассники его сына даже на перемене разговаривают с детьми по-украински. "Для чего это? Кому это нужно? Ведь такого языка вообще не существует!" - возмущался человек. Как бы абсурдно это ни звучало, но действительность на самом деле является таковой - в украиноязычных школах якобы украинской столицы дети в основном разговаривают между собой на русском, как и родители с учителями, как и педколлектив вне класса. В школе их учат, как правильно любить украинский язык, украинскую историю, украинское государство, но дома эти дети слышат несколько иную версию того, что является перспективным и престижным. А еще они слышат в семейных разговорах о коррупции и взяточничестве, которые не имеют ничего общего со школьными поучениями о честности и справедливости, на улице видят хамство и пошлость, которые никак не накладываются на слова учителей про воспитанность и культуру поведения, и т.д., и т.п. и т.п..

Таким образом еще с детства они привыкают к тому, что украинцем быть не обязательно, потому что бесперспективно и не престижно; что быть воспитанным или справедливым не модно; что быть честным невыгодно, но при этом иногда нужно уметь притворяться украинцем, воспитанным или порядочным человеком - а вдруг пригодится.

Политика притворства

Поэтому становясь взрослым и углубляясь в сложности или перспективы общественно-политической жизни в своем государстве, молодой украинец сразу имеет возможность сориентироваться (и воспринимает это как данность), что вся национальная политика - начиная от публичных проявлений патриотизма, через участие в развитии гражданского общества, до борьбы за власть - базируется на тотальном притворство, реализованным уже совсем не по-школьному. Ведь именно наиболее высокопоставленные чиновники и известные политики этого государства представляют образцы бессовестного притворства. Те, что пропагандируют "западный вектор", на деле часто легитимизируют "восточные ценности", а те, что публично болеют за единство с "восточными братьями", активно обустраивают свое благосостояние именно на Западе.

Кого из украинцев удивляет или по-настоящему возмущает тот факт, что политики, называемые "левыми", не стесняясь людей и телекамер, живут и ведут себя, как избалованные буржуа? Или - что политики, называемые "правыми", как махровые большевики эксплуатируют ленинские лозунги об экспроприации и народовластии. Большинство украинцев без лишних угрызений совести делают вид, что это нормальная ситуация, когда богатыми людьми этой страны являются те, кто имеет неограниченный доступ ко всенародному достоянию, а бедными те, кто его десятилетиями создавал. Мы все дружно выражаем убежденность в том, что человек становится врачом, чтобы помогать людям преодолеть боль и болезни; идет в милицию, чтобы защищать граждан от преступников; борется за место в парламенте, чтобы усовершенствовать государственную систему с одинаковой пользой для всех жителей этого государства. Даже если кто-то из нас возмущается таким общим притворством, то обычно делает это довольно притворно.

Празднование притворства

Дни, когда притворство приобретает массовый и жизнеутверждающий характер, называются национальными праздниками, красными днями календаря. Например, 23 февраля, в день создания Красной армии, украинцы делают вид, что отмечают День защитника отечества, хорошо зная при этом, о каком "отечестве" и о каком "защитнике" идет речь на самом деле. 8 марта, вместо того, чтобы честно отметить праздник женщины-труженицы, которая хочет избавиться от домашнего гнета и общественных предрассудков, делают вид, что празднуют наступление весны, хотя никто такой праздник не устанавливал. 24 августа украинцы особенно убедительно делают вид, что празднуют провозглашение государственной независимости, которое произошло "по воле украинского народа" и "вследствие десятилетий упорной борьбы". Хотя, как говорят, только ленивый не писал о том, что это было решение коммунистической номенклатуры УССР, которая в лице "группы 239" проголосовала за сохранение своего доминирования на своей территории и за недопущение слишком радикальных общественных изменений, которые распространялись тогда из Москвы. Да что там говорить - даже 7 января украинцы вопреки почти всему христианскому миру делают вид, что Иисус Христос родился с двухнедельным опозданием специально для "всех нас, православных христиан".

Придется признать, что украинское притворство имеет все же уникальную черту - это его победность. В нормальном мире люди время от времени притворяются перед другими, а украинцы - прежде всего перед собой. И в этом достигли таких успехов, что даже сами поверили, что они являются тем, кого из себя представляют.

Кто знает чем это можно объяснить: то ли непреходящий византийщиной, то ли неистребимой восточнославянщиной, то ли неистребимой совковостью? Но доподлинно известно, чем это можно оправдать - способностью к выживанию в любых обстоятельствах. Если предположить, что Украине в будущем предстоит стать, например, какой-то западно-китайской провинцией, то украинцы, несомненно, выучат китайский язык, примут их религию, будут давиться рисом, даже на мир смотреть прищурившись, но при этом, как всегда, убедительно притворяться украинцами.