"Потерь нет". Сказ о том, как Тымчук с Бутусовым Гитлера в Москве искали

Прямое попадание из ТОС "Буратино" разбросало яичную скорлупу по окопу, и Дмитро, как любой укроариец, любивший орднунг, вскипел.

- Кацапы! Вы задрали! Дайте пожрать! - заорал он

Наступила тишина. Тымчук начал чистить второе яйцо и открыл ноутбук.

"Потерь нет", - вписал он в окошечко, нажал кнопку, получив на выходе готовый текст со всей стандартной обвязкой про "Братья и сёстры", датой и стандартным количеством погибших коцапов (в этот раз получилось 162).

- Сдавайся! - раздался далёкий крик.

- Русские не сда.. - начал Тымчук и осёкся.

"Пора бы, кстати, показать им нашу силу", - подумал он, доев яйцо и сложив скорлупу в карман.

Дмитро вылез из окопа и огляделся - впереди стояла танковая колонна, за ней маячили самоходки, а довершало всё это звено Су-35, неспешно летающих кругами вокруг дерева.

"Хрен вам, а не козак Тымчук", - весело подумал он и начал стрелять.

Шквальный огонь из шмайсера поджёг один танк, потом другой, потом вдали гулко ухнула самоходка, и Су-35, толкаясь в воздухе, стали панически улетать.

Дмитро сатанински хохотал, после переключил скорость на шмайсере и буквально через полминуты всё закончилось. Вдали полыхал яркий сноп пламени - горели два Т-80, стоявшие друг на друге - так часто делали ватники-танкисты, чтобы увеличить дальность обзора танков.

Дмитро устало вытер пот со лба и посмотрел вдаль. Неожиданно раздался жуткий свист и, ударив в плечо, рядом упала ракета от "Искандера". На ней открылся люк, откуда высунулся человек в будённовке, и ослабевшей рукой попытался ударить Тымчука балалайкой, после чего затих.

Укроариец отошёл на полшага и с омерзением смотрел на смерть того, кто пытался принести смерть ему.

"Потерь нет", - спокойно подумал Тымчук.

- Перевяжи плечо, - неожиданно раздался голос. - Многие такие ракеты и особенно балалайки - отравленные.

Дмитро обернулся и обмер. Рядом с ним стоял Гитлер, протягивающий ему чёрный бинт со свастикой.

- Не трать время, - поторопил его Адольф. - Перевяжи плечо, выложи в ФБ фотку, а потом наши её репостнут и в инстаграм загонят.

Дмитро кивнул и через минуту уже бежал рядом с Гитлером.

- Там дот есть, за балкой, - говорил Гитлер. - Наши там давно держат оборону, а тебе пора отдохнуть.

Неожиданно вдали показалась плотная группа танков, посреди которой был крейсер "Пётр Великий". Дмитро остановился как вкопанный - такой подлости от коцапов он не ожидал.

- Не бойся, я с тобой, - улыбнулся Адольф. - Смотри.

Гитлер достал пистолет Люгера, стильно покрытый чёрным лаком в мелкую свастику, и, чуть прищурившись, начал отдельными выстрелами поджигать танки. Перед последним выстрелом он сменил обойму и с диким грохотом послал в "Петра Великого" трассирующий выстрел, оставляющий за собой радужный след. Крейсер задымился, а потом лопнул, рассыпав в небе салют, оставивший дым в форме свастики.

- Как это всё? - ошарашенно спросил наблюдавший во все глаза Тымчук.

- Укроарийские технологии - спокойно сказал Гитлер, перезаряжая пистолет. - Тебе от них досталась укроарийская каска и укроарийский шмайсер, а вообще этого добра у нас на складе в Арктике завались, с Луны перевозим. Пошли в бункер, покажу.

Дмитро шёл за ним, улыбаясь и понимая, что теперь победа над коцапами и ватниками - дело решённое.

Зайдя в прикрытую кустами чёрной смородины неприметную дверь в холме, он очутился в комнате.

- Сейчас свет включу, - сказал Гитлер и ушёл куда-то в темноту.

Неожиданно раздался крик "Измена!" и Тымчук схватился за каску, думая и ища глазами место, откуда будет лучше отстреливаться.

- Измена! Измена! ИЗМЕЕЕНАААА! - эхом раздавалось у него в голове так, что он зажмурился.

Дмитро открыл глаза и увидел сидящего напротив на стуле Юрия Бутусова, главреда сайта цензор.нет.уа.

- Дим, измени текст, - явно не первый раз говорил Юрий. - Я такое не могу на сайт поставить. Т.е. у меня за сегодня завал просто. Вот, допустим, в Москве любовник Ксении Стульчак пошёл на открытие корейского ресторана. Мы сейчас пишем, что "Деградация и нищета так называемой столицы - зоофилы едят собак". В очереди материал про жуткую экономическую ситуацию, которую наша корреспондентка ощутила на себе, поехав в Москву и месяц прожив на скудной белковой пище. И такого много, а ты тут с Гитлером своим. Хватит того, что мы ему памятник во Львове ставим и детей в гитлерята принимаем.

Тымчук кивнул и открыл рот, чтобы ответить, но неожиданно понял, что привязан к стулу рукавами плотной белой рубашки.

- Так, всё, хватит, - сказал голос справа. Дмитро повернулся и увидел лысого пожилого человека в очках и белом халате, который сидел за столом, касавшимся двух стульев, на которых напротив друг друга сидели Юрий и Дмитро.

- Вы взрослые люди, - начал человек. - Вы сидите на стульях напротив друг друга и вашими рассказами про каких-то гитлеров, летающие танки, журавлиные клинья из Су-35 и прочим можно просто заслушаться. Вы орёте так, что у меня в кабинете дверь дрожит. Как после этого всего вы собираетесь получить то, что просите?

Бутусов захныкал:

- Олег Степаныч, ну пожалуйста, мы ж нормально себя ведём, вы не понимаете что ли, что мы здоровые.

- У здоровых людей гитлеры с люгерами каждую ночь не бегают, - веско ответил врач. - Поэтому реланиум снимать не будем по крайней мере до конца месяца.

Юрий поник.

Дмитро понял, что надо действовать.

- А вот что будет, если мы сейчас с Юрием сбежим? - хитро прищурившись, спросил он. - Вот вылезем в окно, а потом налево побежим, а потом направо?

- Да ничего не будет, - спокойно ответил врач. - Вы каждый раз, когда сбегаете, в последний момент начинаете каску искать. А если из выхода налево, а потом направо, будет станция метро Проспект Мира, а у вас билета нет, будете как дураки у турникета с бабушкой ругаться, стоя в рубашках с длинными рукавами. Забыли что ли, в июле такое было уже, за вами ещё санитары шли всё это время, и подбадривали.

Мозг Тымчука отказывался понимать происходящее.

- Вы в клинике им. Склифосовского, - добавил врач. - И пока не будет ремиссии, будете тут находиться, потому что судить слабоумных у нас, в РФ, нельзя. Так что рассказы у вас специфические, но, увы, анамнез тот же. Будете буйствовать - заменю неулептин на аминазиновый крест. 

Врач вздохнул и резюмировал:

- Поймите, вам надо с этими гитлерами и ватниками с балалайками завязывать.

Юрий и Дмитро мрачно шли по коридору. Дойдя до своей палаты, Дмитро остановился.

- Юр, а где моя каска? - спросил он Бутусова.

Юрий повернулся и долго посмотрел на Тымчука. В его взгляде читалась усталость и жалость.

- На тебе, Дим. Вечно она на тебе. Пошли, ужин пропустим. Там, говорят, будет украинский борщ. Санитар сказал, что тётку из Украинского Федерального Округа на кухню взяли, так что хоть пожрём нормально.

- Пошли, - кивнул Тымчук.

- Не верь ему, тётка не из Украины, а из Донецка, - неожиданно прошептал ему в правое ухо знакомый голос.

- Ты кто? - прошептал Дмитро.

- Я - Гитлер, - сообщил голос. - У тебя просто в ухо встроен невидимый укроарийский передатчик, его у тебя не отнимут, нет у коцапов такой технологии. Я буду тебе помогать советами. Скоро мы найдём твою каску и шмайсер, и тогда... хаха, тогда они ответят за всё.

Широко улыбающийся Тымчук пружинисто шёл по коридору в направлении столовой, огибая тётенек в белых халатах. Жизнь налаживалась.